Мама я хочу тебя как из рудника рассказ
Мы лежали в одной кровати как обычно. Мы всегда спим вместе с мамой. Так теплее и уютнее. Так у нас повелось еще с детства. Раньше, когда я был маленький, мама укладывала меня рядом с собой и мы уютно засыпали. А теперь, когда мне исполнилось n лет, уже не хотелось менять привычек, и мы, так и остались в одной кровати. Всех это устраивало, и мы не стесняли друг друга. И мы решили, что мне не нужен отдельный диван. И ставить его не где, да и денег у нас особо не было. Мама сказала, что ну ладно, нам не тесно, ну и оставим как есть. Ей, наверное, тоже не хотелось оставаться одной. Привыкла ко мне. Вообще мы с мамой никогда не стеснялись друг друга. Как-то так получилось. Может это из-за того, что в нашей маленькой квартире не было места чтобы уединиться. Мама в шутку называла её подводной лодкой. А мне нравилось дома. И не тесно совсем. У нас и запоров ни где не было. Ни в туалете, ни в ванной. Помню, как я маленький всегда бегал голышом по квартире. И мама тоже меня не стеснялась и часто ходила голая из ванной или утром, когда собиралась на работу. Трусики она вообще дома почти не носила. Только когда выходила на улицу, и то, когда было холодно. Так и ходила по дому в одном халатике. Я тоже дома всегда бегал в трусиках, когда подрос. А так в ванную или в туалет всегда голышом. А маленький всегда голышом болтался по дому. У нас дома всегда тепло было. Мог зайти в туалет, когда она писает. Мама не пряталась. Мы как-то не стеснялись. Это было все естественно. Когда мы ложились спать, мама всегда перед сном гладила мне животик, чтобы я поскорее заснул. Или целовала мне писю. Я прижимался к её теплой груди, зарывшись в нее головой, а она гладила меня по попке. Иногда она гладила и свою писю тоже, и всегда при этом сильнее прижимала меня к себе. Я не понимал её действий до конца, но чувствовал, что ей в этот момент было хорошо, и мне это нравилось. Потом с какого-то момента мне тоже стало нравиться трогать свою писю. Мама заметила это, но не стала мне делать замечаний, и не мешала. А только иногда брала мою писю в ладошку и держала так чтобы я успокоился и заснул. Я рос понемногу и мне все чаще хотелось поиграть со своей писей. Вскоре я научился кончать и после испытывать чувство приятного расслабления. Спермы у меня в то время еще не было, но пися всегда стояла упругой пружинкой. Маму все это немного забавляло, и она всегда смотрела на мои манипуляции с иронией. Ей тоже было, наверное, интересно наблюдать как маленький мальчик постепенно на её глазах превращается в мужчину. Иногда она подыгрывала мне, когда у нее было настроение. Она убирала мои руки, и сама терла мне писю положив мою голову к себе на плечо. Иногда сжав её в кулачке, она всегда очень бережно терла её. А иногда брала двумя пальцами, и внимательно рассматривая раскрывала головку и закрывала её вновь. Мне всегда нравилось, как она это делала, и я просил её поиграть с моей писей. Иногда она соглашалась, и я всегда в результате кончал как-то особенно. Но иногда она говорила, что я себя плохо вел и не слушался, и она не будет со мной играть. И я невольно всегда каждый вечер старался угодить маме и быть ласковым котиком. Часто бывало, когда она так играла со мной, она сама начинала тереть свою писю, и я уже понимал, что и она занимается тем же чем и я. И она становилась мне ближе и понятней в это момент. Особенно когда она кончала. Мы всегда разговаривали потом, обсуждая кому что понравилось. Она интересовалась, понравилось ли мне, и что именно понравилось. Я был еще мал и не знал, что еще можно кроме того, что мы уже делали. Поэтому мама каждый раз что-то делала по-другому. И каждый раз для меня было новое открытие. Иногда, когда мама играла со мной, она гладила мою попку, и сжимала её ладонью. А один раз она незаметно вставила свой пальчик в мою попку. Сначала мне это не понравилось, и даже было немножко больно. Но потом, когда она сделала это во второй раз, я ощутил легкое волнение и приятное жжение и мне захотелось это повторить. Я сразу сказал ей об этом, и она рассмеялась в ответ.
Мама легко относилась к моим желаниям. Поскольку у нас с ней не было запретных тем, то я и не стеснялся никогда рассказывать про свои ощущения. Она выслушивала меня с улыбкой, как выслушивают взрослые наивные глупости малышей. Потом всегда целовала в лобик как бы поощряя мою откровенность.
Надо сказать, что мы хоть и проводили много времени вместе, и у нас был свой сложившийся мирок, но все же мы жили в обычной реальной жизни среди обычных людей в многоквартирном доме. Я ходил в школу, у меня были товарищи и во-дворе и в школе. Играл в футбол во дворе с мальчишками и ходил в кружок судомоделей в клубе. В общем я был обычный средний подросток. Когда я пошел в первый класс, помню мама сказала мне строго.
Но я и сам уже понимал, что мы с мамой живем по-другому, не так как все в округе. Сначала мне все это не казалось чем-то запретным, вернее я даже не думал об этом. Но постепенно я начал понимать, что все что мы с мамой делаем, совсем не похоже на то как живут и общаются люди вокруг нас. Ка я это понял я не знаю, но это понимание пришло вместе с ощущением чего-то запретного, постыдного и совершенно ужасного. Но как ни странно внутри себя я совсем не разделял мнение людей на этот счет. Более того, поскольку все это приобрело ореол тайны, все стало выглядеть более романтично и таинственно, и я был причастен к этой тайне и являлся участником её. Я даже чувствовал некоторое свое превосходство, когда среди мальчишек заходил разговор о том, что кто-то что-то увидел или сумел потрогать у девочек. Мальчишки хвастались, а я слушал и помалкивал. Я то уже все это видел много раз, но похвастать не мог потому помнил, что это была наша с мамой тайна. Ну и конечно меня не миновал извечный вопрос: откуда берутся дети. Я конечно решил спросить у мамы. Я подумал, что уж она то точно знает откуда я взялся. И как-то вечером я задал ей этот вопрос. Мама посмотрела на меня внимательно.
Я очень удивился. Как это? Я подумал, что мама смеется надомной.
Она запахнула халат и пошла на кухню. А я не унимался, и когда мы легли, снова стал к ней приставать.
Она поднялась повыше на подушке и притянула меня к себе.
Мама погладила меня по щеке и сказала:
Мама отвернулась лицом к стене, показывая, что уже спит. А я не мог заснуть. Не мог отойти от полученных впечатлений. Я повернулся к маме и прижался к ней всем телом. Мама повернулась ко мне и обняла.
Она взяла мою писю пальчиками, как всегда она делала, и легонько начала двигать, открывая головку. Я млел в её руках и понемногу затихал.
– Ну в общем мне тоже это приятно. Хорошо, что мы с тобой не прячемся за одеждой. И поэтому можем говорить обо всем без секретов. Вот ты теперь знаешь, как родятся дети. И не только знаешь, но и рассмотрел все.
Мама лежала на боку, подложив локоть под голову и пока мы беседовали она гладила ладошкой мою писю, перебирала пальчиками яички и легонько терла мою писю. Я лежа на спине ощущал легкие и теплые прикосновения её руки и легкое возбуждение то и дело пробегало по моему телу от того места, где касалась её ладонь.
Утром мама разбудила меня поцеловав в щеку и легонько похлопав по попке.
Я ещё чуть повалявшись, нехотя поднялся и побрел в ванную. Умывшись, я вернулся в комнату осматриваясь в поисках трусов.
Я взял их и посмотрел на нее.
Я надел эти её трусики. Они были мне в пору и обтягивали плотно. Непривычно тонкая ткань. Узкие и открытые. Мама рассмотрела меня и сказала:
Сама она ходила по комнате накинув на себя мужскую рубашку, которая скрывала её до бедер. Её красивые длинные ноги и открытая грудь, чуть загорелая, приятно смотрелись на фоне белой ткани. Проходя мимо, она игриво обняла меня.
Она оценивающе осмотрела меня.
Её вдруг осенило. – Слушай, а давай сыграем в такую игру. Хочешь? Будет весело. Значит так: мы тебя одеваем, и идем вместе гулять куда-нибудь где нас не знают. Ты будешь, например, Ирой. А я надену свой сарафан и больше ничего. Мы пойдем вечером, лучше в парк, и чтобы народу поменьше. Согласен? Ну ладно иди в школу и подумай над этим, а вечером обсудим.
В школе все было как обычно. Вот только мысли мои все время возвращались к её предложению.
Вот будет ужас, если меня узнают. И этот страх, и тонкие трусики на мне приводили меня в какое-то непонятное возбуждение. Я осторожно смотрел на девочек в классе и думал, как я буду чувствовать себя в таком виде. И постепенно я понял, что мне тоже хочется побыть девочкой. И эта мысль будоражила меня до мурашек. Я внимательнее стал наблюдать за поведением девочек. Запоминал как они двигаются, как разговаривают, или смотрят. Мысленно повторял все их движения. И эта игра нравилась мне все больше и больше.
Вечером, вернувшись домой, я сам завел разговор почти с порога, не дожидаясь пока мама спросит меня об этом.
В общем не прошло и часа как я был уже одет. Я подошел к зеркалу и с трудом узнал себя. На меня смотрела какая-то нескладная девчонка. Я повернулся и прошелся по комнате.
А сейчас, Ирочка, мы с тобой поужинаем и будем ложиться. Ты поможешь маме помыть посуду?
Давай вместе готовить ужин. Я научу тебя делать сырнички. Пойдем на кухню. Ты будешь сегодня моей дочкой.
На следующий день я снова надел мамины трусики и пошел в школу. Я снова наблюдал за девочками, присматривался к тому, как они общаются, что и как говорят, и внутри себя пытался воспроизвести их поведение.
Вечером мама сказала мне что может быть мы сегодня попробуем ненадолго выйти на улицу чтобы я привык и освоился. Мама помогла мне переодеться, сделала мне волосы и чуть подкрасила. Я стоял в нерешительности перед зеркалом рассматривая свой вид.
Мы вышли во двор и быстро свернули в переулок в сторону парка. В парке было тихо. Одинокие прохожие спешили, проходя мимо нас. Я начал понемногу успокаиваться и шел рядом с мамой. Она держала меня за руку, и это придавало мне уверенности. Мы не спеша прогуливались по дорожкам среди лип и акаций.
Мама, обернулась, посмотрев, не идет ли кто, и быстро приподняла подол сарафана. – Видел?
Я увидел её бритую писю.
Мы быстрой походкой вернулись домой и закрыв за собой дверь обе засмеялись. Мама обняла меня и поцеловала в губы.
Я быстро разделся и налил ванную. Горячая вода приятно наполняла теплом. Вошла мама, уже раздетая и тоже погрузилась в ванную. Мы не торопясь плескались в теплой воде.
Мама изогнулась еще сильнее напрягая все тело. Я старался изо всех сил, чтобы ей было хорошо.
Понемногу она раздвинула ноги, и я провалился, оказавшись между ними. Мой живот прижался к её писе.
Я аккуратно двигал пальцами в её писе, стараясь не причинить ей боль, а мама терла себе сверху и сжимала грудь. Закрыв глаза, она вся сосредоточилась на своих ощущениях. По её телу пробегала легкая дрожь. Я продолжал двигать пальчиками внутри её писи, стараясь попадать в такт с её движениями. В этот момент я хотел только одного, чтобы маме сделать еще лучше, ещё приятнее, и чтобы не разочаровать её в своих способностях. Я пристально наблюдал за ней и за тем что с ней происходило, и чувствовал всю важность момента и моего участия в нем. И вдруг произошел как взрыв. Мама вся дернулась, изогнулась, и напряженно застыла на мгновение. Затем стала медленно расслабляться как бы в полузабытьи. Не открывая глаз, она осторожно отвела мою руку, и произнесла сдавленным тихим голосом.
Она, обессиленная и расслабленная, зажав свою писю ладошкой, лежала с закрытыми глазами.
Я прилег рядом с ней обнявшись, и мы тихо полежали несколько минут. Мама открыла глаза и нежно посмотрела на меня.
Ты еще тут со своими пальчиками. Надо успокоиться.
Мама расслабленно легла в ванной бесстыдно широко раскинув ноги и подставив мне свою писю.
Я, неожиданно получив разрешение и полный доступ к ней, продолжил играть с писей, все более увлекаясь этой игрой. Пальчики мои уже смело заходили куда хотели, и мой язык подробно изучал все изгибы и складки, то упруго проходя по верху до самого лобка, то погружаясь внутрь на сколько это возможно. И ещё запах. Этот необычный пряный запах её выделений будоражил воображение. Все лицо моё было мокрым от её писи потому что сколько я её не вылизывал, она все равно оставалась мокрой. Мама молча наблюдала за мной иногда закрывая глаза и замирая.
Мама озорно посмотрела на меня. – Ну ка как? Скажи.
-Да нравится. Я люблю твою Пизду. Она вкусная.
Мама рассмеялась. – дурачок ты. Она не вкусная, а сладкая. Запомни. Ну иди ко мне, мой маленький любитель. Пизду он мою полюбил вдруг. Посмотрите на него. Давай мамочка тебя приласкает, а то все я да мне.
Мама положила меня рядом и начала нежно гладить меня по всему телу. Брать мою писю и тереть её своими пальчиками. Мне было очень приятно и спокойно от её массажа. Я лежал и смотрел как она это делает. А она в это время терлась своей грудью по моей груди и животу.
Потом она, взглянув на меня и нежно улыбнувшись, осторожно взяла мою писю себе в рот и обсосала её как леденец.
Сборник инцестов (38 стр.)
- Ну да, конечно, какой уж тут секрет. - она вздохнула - Так ты не обиделся бы, если бы я кого-нибудь себе здесь нашла? Ревновать не будешь?
Вон оно все к чему. - понял я. - Это чтобы лишний раз от меня не скрываться. И то правда - как тут что-то можно скрыть в таких условиях? Я вон и так уже все знаю. Но признаваться в этом, конечно, не стану.
- Не буду. Только кого ты тут найдешь? Усатого? Или братцев этих? Так я сразу скажу - не нравятся они мне, братья эти. но дело конечно твое.
- Не знаю еще. А чем тебе уса. Тьфу! Не усатый, а Александр! Чем тебе Александр не нравится?
- Так он же женат! - я не стал уточнять, что жена нисколько не мешает ему трахать свою подругу. То, что человек может иметь две жены пока еще не помещалось в моей голове.
Я не увидел в темноте, но почувствовал как мама улыбается:
- Ну и что? Как будто это им, женатым, когда-то мешало. Тем более где тут неженатые? Юрка, и тот женат. А братья мне тоже не нравятся.
- Почему? - не удержался я от вопроса, тут же подумав, что хотя бы сегодня задавать его не следовало.
Наступила продолжительная пауза.
- А знаешь, Вовка. . - вздохнув, сказала мама - Хочешь я тебе еще кое в чем признаюсь, хоть и не должна говорить этого сыну?
- С Пашкой мы уже успели один раз. Нет, полтора. -вдруг хихикнула она.
- Ну последний раз мы не довели до конца. Понимаешь, эти козлы хотели, чтобы я с ними с двумя сразу. - мамин голос стал злым. - Я им что, шлюха? Вот ведь сволочи.
Видимо, маме надо было выговориться. Я снова услышал относящийся к братьям ряд нелестных эпитетов, которые обычно матери не произносят при сыновьях.
- Да ладно тебе, мам. - я придвинулся к ней, обняв за плечи. - Черт с ними. Послала ты их - туда им и дорога. Что, этот Пашка был так хорош в этом деле, что есть о чем жалеть?
- Да не. - немного остыла она - Честно тебе сказать - так себе мужичок. Бывало и получше.
- Да? - теперь я и в самом деле был удивлен. - А что не так? Вроде же веками выверенный процесс, где там можно напортачить?
- Ну по большому счету негде. - согласилась мама. - Но дьявол кроется в деталях. Не могу сказать, что осталась совсем без удовольствия, но могло быть намного лучше. Вот ты, например, девок за сиськи щупал? - неожиданно спросила она.
- Э-э-э-э. было такое. - признался я.
- И как ты это делал?
- Ну как. брал и щупал. как я это объясню?
- Покажи. - мама схватила мою руку и положила себе на грудь. Несмотря на лифчик и довольно толстую кофточку, ладонь моя наполнилась восхитительно мягким и в то же время упругим маминым телом. В голове вдруг зашумело. Я осторожно сжал руку.
- Так как ты это делал? - допытывалась мама.
Я сжал руку еще сильнее.
- Понятно. - мама с некоторым усилием отцепила мою руку от себя. - Вот и он так же. Только сильнее и больнее жмет. Ну то есть он думает что так и надо. Вообще-то большинство мужиков так думает. Ты вон тоже. Уж не знаю, с чего вы это взяли. Так вот он во всем такой. Делает, как сам считает правильным, нет бы спросить что я хочу.
- Мам, а можно я спрошу? А как надо? - заинтересовался я.
- Не так. Нежно надо и осторожно. И вообще сжимать не обязательно, хотя иногда. Как бы тебе объяснить?
- Мам. - я затаил дыхание - А ты покажи.
- Давай руку! - после недолгих раздумий решилась она.
Мама схватила меня за запястье и вопреки ожиданиям потащила руку под кофту, а когда я коснулся лифчика одним движением сдвинула чашечку вверх. Прямо в центр моей ладони уперся крупный твердый сосок.
- Нет. не так! Не жми сильно! - подсказывала мама. - Сначала погладь. . Здесь. . - она передвинула мою руку. - И здесь. Теперь вот так. . пальцами. Ага, хорошо. Теперь здесь. . Нет, вот так. Да, правильно. И сосок тоже. и вокруг него. Можешь чуть сжать. ага, здесь. Все, сильнее не надо. Да, хорошо. Ох!
Я, несмотря на дикое желание просто стиснуть мягкую грудь, тщательно выполнял все ее указания, иногда уточняя, как лучше. Судя по маминому громкому участившемуся дыханию, делал я все правильно. Это оказалось целое искусство - ласкать женскую грудь! Я, гордый собой, прислушивался к маминой реакции на каждое мое движение и уже тянулся другой рукой ко второй ее груди, как вдруг она оттолкнула меня.
- Мам, ты чего? - не понял я - Если что-то неправильно, так ты скажи!
- Все неправильно! - выдохнула она. - Я тут с тобой чуть не. Понимаешь, Вов, у меня очень чувствительная грудь. Не надо ее больше трогать, а то я совсем голову потеряю.
- Ну хорошо. - разочарование мое было велико. Я только вошел во вкус и готов был играть с маминой грудью всю ночь напролет.
Мама встала и отошла к окну, уставившись на улицу. Я остался на кровати, спрашивая себя, правда ли я только что ласкал ее грудь, или это мне приснилось.
- Вовка, поди-ка сюда! - с непонятным азартом вдруг позвала меня мама. - Посмотри, я действительно вижу то, что вижу?
Я подошел к ней.
- Вон, вон там. - указала она.
Теперь я разглядел, что происходит на участке Юрика и Женьки. Несмотря на сумерки, хорошо было видно что они трахаются. Женька стояла коленями на деревянном кресле, грудью упираясь в его спинку, а сзади энергично втыкал в нее член Юрик. Все это происходило прямо во дворе, рядом с крыльцом. К нам они расположились ровно боком, что позволяло отлично все рассмотреть.
- Трахаются. - вырвалось у меня. В другое время я бы обрадовался такому, но как вести себя при маме пока не сообразил. Может, надо сделать безразличный вид и отвернуться?
- Давай посмотрим. - шепотом разрешила мама мои сомнения. - Они нас тут не заметят?
Юрик, распаляясь, периодически принимался трахать жену сильнее и резче. От этого кресло под ней начинало опасно раскачиваться и ему приходилось останавливаться, вынимая из Жени член, а потом возвращаться к прежнему темпу. Мы с мамой стояли рядом, молча за этим наблюдая. Через некоторое время я не выдержал и достал бинокль. В оптику были видны даже синеватые вены, обвивающие Юркин орган и торчащие Женькины соски.
- О, что у тебя есть! - увидела бинокль мама. - Дай-ка мне посмотреть.
Она поднесла его к глазам и застыла, вглядываясь в трахающуюся парочку. Я подождал, но вскоре понял, что добровольно мне бинокль не отдадут.
- Мам - протянул я из-за ее плеча руку к прибору - Я тоже посмотреть хочу!
- Подожди. - она схватила мое запястье, прижимая к себе. - Сейчас.
Вряд ли она сделала это специально, но моя рука оказалась прижата к ее груди. Лифчик все еще оставался сдвинутым вверх и через кофточку я ощутил ладонью напрягшийся сосок. Пальцы уперлись в твердую пуговицу, которая выскользнула из петли едва я до нее дотронулся.
Остальное я делал уже осознанно. Юрка и Женя меня интересовать перестали. Я делал вид что пытаюсь вытащить из маминой руки свою, мама не давала, возвращая ее на место и сильнее прижимая к себе. Судя по результату, делала она это совершенно автоматически, захваченная происходящим на соседнем участке. Результат же был таков, что расстегнутая вверху кофточка сдвинулась и в ладонь мне легла обнаженная грудь. А дальше. дальше я, благодаря маминому уроку, знал что делать.
Сначала мама перестала меня удерживать, а потом и вовсе убрала руку. Осмелев, я другой рукой, стоя сзади нее, расстегнул оставшиеся пуговицы, сдвинул лифчик еще выше и без помех занялся обеими ее грудями, незаметно для себя плотно прижавшись пахом к ее ягодицам. Мама не отрывалась от бинокля, но ее сбивчивое дыхание подсказывало мне что я все делаю правильно. Она начала сама прижиматься ко мне, сначала совсем чуть-чуть, потом сильнее, шевеля попой так, чтобы каменной твердости бугор на моих штанах терся о ее ягодицы.
Выглянув через ее плечо я отметил, что Юрка с Женькой уже закончили. Мама опустила бинокль, но в остальном менять ничего не стала, по прежнему подставляя свою грудь моим рукам. Сквозь ее участившееся дыхание иногда прорывались легкие стоны, зад откровенно вилял, прижавшись к скрытому в штанах члену. Вдруг, когда я в очередной раз слегка сжал ее попавшие мне между пальцев соски, она издала громкий, не сдерживаемый более вскрик, напряглась всем телом в моих руках и через мгновение расслабилась, чуть не упав. Я вдруг понял, что только что довел собственную мать до оргазма. Осознав это, мое тело само выгнулось, вдавив член в мамину ягодицу и я понял, что кончаю прямо в трусы.
Сборник инцестов (95 стр.)
- Но, как я вновь оказался с матерью? - Вновь заинтересованно спросил Миша, ещё не до конца веря в возможность произошедшего.
- Тетя Рая сама тебя разбудила и подставила тебе своё тело, - спокойно, как обычное дело, констатировал Макс и невозмутимо добавил, - неужели не помнишь?
- Не помню, - сознался Миша, однако вспоминая, как мама сама не отпустила его от своего тела, пока он не кончил. Миша надолго замолчал, а потом спросил, - что теперь дальше будет?
- Пользуйся тем, что произошло. Лично я тебе завидую, ибо твоя мама снизошла не только до тебя, но и до твоих друзей. Замечательная женщина. Теперь мы все будем не только её любить, но и всячески оберегать. Теперь у неё не один, а целых пятеро сыновей, а для тебя мы все братья.
- Но, что теперь она там делает? - Тревожно спросил Миша, явно остерегаясь встречаться с матерью "один на один".
- Думаю, она просто ждет тебя, чтобы всё это продолжить, - уверенно заявил Макс и тут же добавил, - не веришь? Пойдем, посмотрим.
По пути Миша заглянул украдкой в комнату сестренки, чтобы убедиться, что она спит. Но Танечку уже разбудила первая партия ребят, проследовавшая ватагой в ванную комнату и обратно. Мальчишки шумно обсуждали свою удачу в овладении взрослой и привлекательной женщиной, которая к тому же является и матерью их друга.
Восьмилетняя сестренка притворялась, что спит и через полуприкрытые веки заметила, что в её комнату заглянул голый брат. Это её очень заинтересовало и Таня осторожно отправилась в комнату брата. Через неплотно прикрытую дверь она с удивлением наблюдала, как там совершенно голая мама сосала член у её брата. Рядом стояли такие же голые Мишины друзья и мяли руками свои члены. Для Танечки это была довольно интересная картина.
Прошло некоторое время и тело мамы вдруг задрожало. Мама, извиваясь, сладостно застонала. Даже маленькая девочка поняла, что маме сейчас очень хорошо. Не знала только, почему, лишь смутно догадывалась, что это хорошее связано с членом брата в мамином ротике. Почти сразу же затряслось и тело брата, который от удовольствия аж замычал и стал сильнее долбить своим членом мамин рот.
Смутная догадка у Танечки стала все больше проясняться и уж совсем утвердилась, когда мама невозмутимо приняла в свой рот уже член Макса. Закончив свое дело, Миша сначала отошел в сторону и просто наблюдал за этим процессом, но Игорь сунул ему в руки фотокамеру. Пока Макс с Мишей мылись, Игорь вновь перегнал все предыдущие фотоснимки сначала на "комп" , а потом с него - на свою весьма вместительную флэшку. Поэтому память фотоаппарата была "чиста".
Только от самой мысли, что маму можно запечатлеть в таком непристойном виде, у Миши вновь стал подниматься член. Однако первые снимки Миша делал, как бы, стесняясь. Он вроде подглядывал за своей матерью и старался, чтобы она не заметила того, что её фотографируют. Но мама будто и не замечала присутствие фотокамеры, хотя с каждым кадром срабатывала ослепительная вспышка. Было ясно, что мама занимается делом, которое ей очень нравится. Миша тоже поймал себя на мысли, что дело, которым он сейчас занимается, ему тоже нравится. Постепенно он "вошел во вкус" и начал специально отбирать для съёмки довольно откровенные мамины позы.
Танечка тоже "вошла во вкус". Она по-детски рассудила: раз взрослые здесь все раздетые, как на пляже, то и ей следует снять всё с себя, чтобы влиться в эту странную, но такую желанную компанию. Ей очень хотелось вместе с мамой ощутить мужской член у себя во рту и так же, как и мама, стонать от удовольствия. Заметили её только, когда она, такая же, как и все они голая, уже стояла рядом со своей мамой, страстно сосущей член у Эдика.
- Что ты тут делаешь? - Возмущенно спросил сестрёнку Миша, - и почему ты голая?
- Так, вы же все здесь голые, - не моргнув глазом, ответила Танечка.
- Но, мы мужчины, - не нашел ничего лучшего возразить сестре Миша, - а ты девочка.
- Но, и мама тоже девочка, - парировала сестрёнка.
- Мама взрослая, а тебе еще рано, - среагировал Миша, - кыш отсюда.
- Но, я тоже хочу пососать, как и мама, - безутешно заныла Таня, но тут же перешла к шантажу, - если ты мне этого не позволишь, я все расскажу папе.
- А если мы дадим тебе пососать, то будешь ли ты молчать о том, что здесь видела? - вмешался в разговор Макс, удивленный, как и все остальные, не по возрасту странным желанием девочки.
- Буду молчать и всегда буду с вами и с мамой, - торжественно заявила Танечка.
- Ладно. Ромка, предоставь девочке свой член, - спокойно скомандовал Макс.
- Нет, я хочу сначала, как и мама, пососать у брата, - выставила условие Таня.
- Откуда ты знаешь, с чего твоя мама начинала? - Не удержался удивленный Игорь.
- Я давно тут стою и всё видела, - отчеканила Таня и, сблизившись с братом, сноровисто взяла его член в свой маленький ротик.
Переговоры закончились, а для Миши наступила пора неописуемого блаженства. Так, как мама, эта маленькая девочка сосать ещё не умела, но для Миши это был самый прелестный ротик, принадлежавший его сестрёнке. В этот ротик он кончил очень быстро, но зато довольно бурно. Спермы в этот раз было уже не так много, как в первоначальном акте с мамой, но для Танечки и этого хватило с избытком. Надув щеки, она смотрела на брата, будто спрашивая, что делать с этим дальше.
- Глотай, - быстро скомандовал брат и сестренка все это, вроде даже с удовольствием, проглотила.
- Понравилось? - с усмешкой спросил девочку Макс.
- Да. Теперь давай у тебя, - невозмутимо предложила Таня и пояснила, - ведь у Ромки уже сосет мама.
Макс подался вперед и девочка также незатейливо принялась отсасывать его член. А Миша вновь взялся за фотоаппарат. Теперь он фотографировал не только маму, но и свою сестренку. Камера высвечивала вспышкой и члены во рту, и гениталии между широко раскинутых женских или девичьих ног. Сестренка сначала не понимала, для чего ведётся эта съёмка, но затем быстро освоилась и позировала перед камерой уже не хуже мамы.
Раиса, хотя ещё и смутно, но видела всё, что происходило вокруг, однако не знала, как на это реагировать. Её саму трахали и продолжают трахать совсем уж молодые жеребцы и ей это нравится. С дочкой ничего страшного пока не происходит. Наоборот, её присутствие ещё больше "заводит" Раису. Что будет дальше - посмотрим. А пока: , пока её вновь настиг опустошающий оргазм.
На следующий день была суббота и все отдыхали. Лишь Танечка, напросившись, отсосала с утра у брата член и довольная, что он вновь напоил её своим соком, выпорхнула к подружке. Уже на пороге она в ответ на убедительный призыв брата вновь пообещала никому ничего не рассказывать.
В этот же день вся гоп-компания, исключая Ромку (явно перебрал вчера спиртного) , встретилась с Алисой.
- Что-то сегодня у всех вас спермы значительно меньше, чем прежде, - вдруг озвучила свое наблюдение Алиса, отсосав уже три члена.
- У нас вчера был королевский трах и сперма текла рекой, - не удержался Эдик. Ребята переглянулись.
- Вот, с этого места, пожалуйста, подробнее, - требовательно предложила Алиса и тут же обосновала свое требование, - я тоже хочу участвовать в таком замечательном трахе.
Для ребят Алиса уже давно была своим человеком и, немного посовещавшись, они все пришли к мнению, что её присутствие только украсит подобное действо. Не возражал и Миша, прикидывая, что теперь они будут трахать не только маму и его сестрёнку. На пятерых сексуально озабоченных мальчишек будет приходиться зрелая женщина и две девочки. Но, реально к этой компании были приобщены еще два подобных создания.
Первое создание - Александр, брат Алисы, которому только исполнилось двенадцать лет. Он уже давно вылизывал Алисе клитор, а она в благодарность за это сосала ему член. А началось всё с того, что Алиса стала невольным свидетелем, как её нетрезвый отец ласкал языком маму между её ног и та, будучи такой же нетрезвой, издавала сладострастные стоны, переходящие от удовольствия в блаженный крик. Такой способ наслаждения настолько заинтриговал Алису, что она подбила своего младшего брата на подобное, но уже между своих ног. Вскоре они с братом нашли там нужное место, которое называется клитором и теперь оба время от времени получают от этого неописуемое блаженство.
Сборник инцестов (9 стр.)
- Подожди! - Олег остановил ее, когда до меня оставалось буквально два шага. - Куда ты?
Я присел еще ниже. Какое счастье, что хозяйка у нас - преклонных лет бабуля. Был бы нормальный хозяйственный мужик - давно скосил бы тот куст бурьяна, за которым я сейчас прятался.
- Давай подальше отойдем! - требовала мама. - Вдруг кто-то увидит?
- Никто не увидит. - успокаивал ее Олег. - Да и мы их раньше услышим!
Он обеими руками повернул ее лицо к себе и поцеловал. Мама прижалась к нему, отвечая. Я перевел дыхание - все, дальше они не пойдут.
Убедившись, что мама успокоилась, Олег переместил руки на ее ягодицы. Потом чуть отстранился и одну за одной расстегнул пуговицы на ее халате, начав почему-то снизу.
- Олежек, может не надо? - мамин слабый голос был еле слышен.
Халат распахнулся, показав Олегу и мне, что под ним на маме еще лифчик и трусики. Причем не простые, а явно парадно-выходные. Руки Олега гладили мамину спину, попу и бедра. Мама переступала с ноги на ногу, сбивчиво дыша. Ее руки, опущенные вдоль тела, безвольно висели, позволяя ему все. Из расстегнутого Олегом лифчика выскользнули груди, большие, с четко очерченной белой, незагорелой кожей и уставились на него крупными торчащими сосками. Мама прерывисто вздохнула. Олег присел, ловя сосок губами, вызвав этим у нее еще один, более долгий вздох:
Мамины трусики поползли вниз. Ее колени сжались, препятствуя этому, но тут же разошлись обратно. Из-под трусиков тоже показалось незагорелое тело и темное пятно коротко стриженного лобка.
Она повторила это еще несколько раз, при этом по очереди приподнимая ноги и давая ему снять трусы совсем. Олег воспользовался этим не только чтобы избавить ее от них, но и чтобы расставить ее ноги как можно шире. А потом присел, поднял лицо вверх и зарылся между маминых ног.
- А-а-а-а-ах. . - услышал я.
Мама выгнулась вперед, опираясь лопатками о стену.
- А-а-а-ах. Олежек. Что ты делаешь. О-о-ох.
Руки Олега находились где-то там же, где и его язык. Мамины бедра вздрагивали в такт ее вздохам. Я смотрел на это с расстояния полутора метров и отчаянно хотел дрочить.
Олег выпрямился, расстегивая штаны. Мама продолжала стоять, покачивая бедрами, словно Олегов язык никуда не делся. Член вывалился наружу, коснувшись головкой ее бедра и похотливо дернувшись вверх. Олег шагнул вперед, присел, прижался к маме и медленно выпрямился.
- Оле-е-е-ег. Не на-а-а-адо. - успела сказать она, пока его стержень входил в нее.
Я увидел, как она встала на цыпочки, стремясь отдалить этот момент и понял, что кончаю себе в трусы. Олег подхватил ее под колени, оставив опираться спиной на стену и висеть надетой на член.
- Тебе нравится? - хрипло выдохнул он ей в ухо.
Олег трахал маму, высоко задирая ей ноги. Мне снизу даже при свете луны было четко видно как член движется между припухших губок, обрамленных слипшимися от влаги волосками. Сверху, над самым входом, сильно увеличившийся клитор касался движущегося ствола. Мама стонала сквозь зубы, стараясь соблюдать тишину. Я понял, что она кончила, только когда она с шумом втянула в себя воздух и на несколько секунд замолчала. Олег остановился, пережидая пока перестанет судорожно содрогаться надетая на член женщина. Потом опустил ее на землю и лег сверху. Мамины вздохи возобновились. Олег снова держал ее ноги приподнятыми и быстрыми толчками вбивал в хлюпающее влагалище член. Второй оргазм нашел маму много быстрей чем первый. Наверное он был сильнее, она изогнулась так, что чуть не сбросила Олега с себя. Тот тоже приближался к финишу.
- Можно в меня. - подсказала почувствовавшая это мама.
После этого они еще некоторое время так и лежали, целуясь. Затем Олег все-таки вытащил из нее свое хозяйство и встал. Я впился взглядом между расставленных маминых ног, где между раскрытых губок бесстыдно зияло влагалище, из которого тонкой струйкой стекала сперма.
Олег помог маме встать и одеться. Маму покачивало.
- Завтра придешь? - спросил он.
- Завтра муж дома будет. - с сожалением сказала мама.
- А если проснется? А тут я такая. - она продемонстрировала моментально промокшие трусы.
- А хочешь, я мужиков попрошу, они его снова на рыбалку позовут? Я их с детства знаю, они не откажут.
- Не, не надо. Я все-таки порядочная женщина. Один раз оступилась - и хватит. - она хихикнула.
- Ну тебе хоть понравилось?
- Как будто ты не заметил. С мужем я давно такого не чувствовала. Приелось все. А тут море, звезды, молодой мальчик.
- Тогда, может, повторим как-нибудь?
- Ну не знаю. Может быть. Ладно, Олег, пошли отсюда. А то правда, мало ли что. дети проснутся.
Едва они отошли на несколько шагов, я пулей влез в окно и забрался на свое место. Сердце бухало так, что казалось вырвется из груди. Я только что видел как мама трахается! Причем не с отцом! И все это перед самым моим носом! Больше всего мне хотелось оказаться на месте Олега. Чтобы она так же стонала и извивалась подо мной. Но с этим были большие проблемы даже в теории, а уж на практике. Дверь скрипнула, пришла мама. Улеглась, поворочалась, о чем-то печально вздохнула и успокоилась. Следом провалился в сон и я.
Если бы не выспавшаяся Ритка, мы с мамой после бессонной ночи продрыхли бы до обеда. Однако пришлось вставать как обычно, завтракать и идти на пляж. Сегодня я отправился туда охотно, помня про то, что тетя Люда пообещала Игорю. Они с Олегом, кстати, были уже там. Мама поздоровалась с обеими, ничем не выделяя Олега. Он тоже вел себя как обычно. Тетя Люда многозначительно бросила взгляд на Игоря и отвернулась. Я ожидал, что Олег при первой возможности похвастается, что выиграл наш спор, но он почему-то молчал. Выбрав момент когда рядом никого не было, я спросил сам, прикидываясь что ничего не знаю:
- Ну, что там у вас, получается?
Он задумчиво посмотрел на меня:
- Да все уже, Федь. Все. Сегодня ночью и случилось.
- А что же ты молчишь?
- Ну-у-у. - помялся он. - Вдруг ты мне на слово не поверишь?
- Поверю. Я, честно говоря, видел.
- А-а-а. то-то мне показалось, что на углу в кустах кто-то был.
- Федь, давай пока не будем никому говорить? - вдруг предложил он.
- Почему? - я удивился, хотя сам тоже не возражал бы пока помолчать.
- Понимаешь, я бы с ней еще раз хотел. или два. А девчонки условие поставили. ну ты сам знаешь. Федь, ты мужик, ты должен меня понять.
- Понимаю. - я припомнил свое состояние в тот момент когда он трахал маму. - Я и сам бы хотел на твоем месте оказаться.
Он удивленно уставился на меня:
- Она ж твоя мать!?
- Знаю. В этом и сложность. А так-то - Ритка мне тоже сестра родная, и что? Трахаемся же. Но с мамой, наверное, нереально.
Видно сожаления в моем голосе было выше крыши. Олег посмотрел на меня, подумал.
- Что, Федь, очень ее хочешь?
- Да я теперь смотреть на нее спокойно не могу. как вас представлю.
- Ладно, попробую тебе помочь. Есть у меня одна мысль.
- Поговоришь с ней? - скептически спросил я.
- Я тебе самоубийца что ли? Нет, другое. А разговаривать ты с ней потом сам будешь. Если жив останешься.
В дальнейшем, несмотря на все мои попытки, он так и не признался что задумал. А потом подошел Мишка и я от него отстал.
Мишка тоже начал с вопроса как продвигается их деятельность. Насчет себя Олег туманно выразился "Скоро уже", у Игоря, с его слов, тоже пока ничего нового не было. Я потащил Мишку в воду, где в стороне от лишних ушей поведал о планах его матери.
- Мы должны это видеть! - взвился он.
- Успеем. Скажи лучше, девчонкам говорить будем?
- Нет наверное, слегка утихнув, почесал в затылке он. - Чем меньше народу - тем меньше шансов спалиться.
Наслаждение (Зимняя мама проказница).
Утро было почти обычным, если не считать маминых взглядов, которые она то и дело бросала на меня с улыбкой. Лишь раз Наташка как то странно посмотрела на нее и меня, пожала плечами и что то бормоча пошла в свою комнату, а мама, увидев это от души рассмеялась. Я не смог сдержаться и рассмеялся вместе с ней.
Она ушла а у нас зависла пауза.
Однажды мама задержалась в городе. Ну и мы как всегда в таких случаях пошли с тетей Мариной во главе. Про то, чтобы развлечься с Катей или Наташей даже речи не шло. Она как чувствовала это и поэтому до последнего была в бане. Нас это напрягало. Мы так соскучились по нашим играм. В этот раз она меня задержала в бане. Все уже ушли, а она меня попросила остаться. Я ничего не имел против, хотя словил подозрительный взгляд Катьки, которая вместе с Наташкой выходила из бани(Юрка как всегда уже давно смылся).
Я снял халат и вешая его лишь подумал что зря вытирался. Но вот что ей могло от меня понадобиться немного насторожило.
Войдя в помывочную я увидел её лежавшую на лавке и поглаживающую себя руками. Это зрелище меня возбудило.
Я подошел к полке, взял банку с кремом, открыл и сначала понюхал. Крем очень приятно и нежно пахнул. Я подошел к Марине и зачерпнув пальцем крем хотел намазать его на ее ноги,но она остановила меня.
У нее оказалась очень нежная, упругая и бархатистая кожа, прямо как у Катюши. Я втирал крем, а она продолжала поглаживать себя руками. В тот момент когда я втирал крем в бедра и она раздвинула ноги раскрывая и показывая свои прелестную киску с уже явно торчащим из нее клитором ее рука нежно коснулась моих ягодиц. Даже не предполагал что это так приятно. Она поглаживала то и дело сжимая их в своей ладони. Член явно рос на глазах. Когда втирая крем я достиг ее киски и то и дело стал прикасаться к ней, сначала как бы невзначай, но видя то как ей нравиться уже нарочно, Марина взяла мои коки в руку и начала перекатывать их. Это было так клево. Никто мне так еще еще не делал. Казалось бы всего лишь руки, а так классно. Теперь я даже специально держал свой член как можно ближе к ней. Марина улыбалась какой то загадочной улыбкой и игралась с моими причиндалами. Я продолжал втирать крем и особенно тщательно вокруг ее киски, а она все азартнее игралась с ними. Потом она протянула руку к баночке и хорошенько обмакнув в нее свои пальцы провела ими по моей промежности при этом коснувшись ануса. Это было так классно. Я даже замер на мгновение.
Она же еще раз обмакнула пальцы и я почувствовал как один из них проникает мне в анус. Это было так непривычно и приятно. Мне на самом деле нравилось это ощущение. Я же едва мог сконцентрироваться на ней. В этот момент я уже втирал крем в ее груди и хотя они были набухшие и очень красивые, все равно не мог сконцентрироваться. Не знаю как она там и что делала, но мой член стоял как кол и я буквально сам нанизывался задом на ее палец.
Я стоял в ожидании и непонимании. Что еще она задумала? Марина же подошла к полочке с пенно-мыльными, взяла с нее станок для бритья, помазок и пену и подойдя ко мне присела на корточки. Потом нанесла пену на мои коки и промежность тщательно размазала помазком и стала брить. Все что она делала делал на столько аккуратно и нежно что возбуждение не только не угасло, а становилось еще больше. По ее молчаливому требованию я поставил ногу на лавку и она принялась выбривать мою промежность и анус. Потом все тщательно смыла, внимательно осмотрела и провела языком. У меня от этого аж поджилки затряслись. Она почувствовала это, взглянула в глаза и улыбнулась. Затем как ни в чем не бывало положила все обратно на полку и вернувшись снова улеглась на лавку. Я вернулся к прежнему занятию. Она же лишь улыбнулась.
Я еще толком не мог понять как это, но сделал как она просила. Встав у ее изголовья я наклонился чтобы продолжить втирать крем в ее груди. Вдруг она положила мне руки на ягодицы и чуть притянув к себе лизнула мои коки. Это было супер. Не знаю почему, но никто так не делал мне до нее. Она же продолжила лизать их, брать их в рот и перекатывать там. Но самый кайф я поймал когда она начала ласкать языком и губами мою промежность то и дело касаясь моего ануса. Особенно было когда она языком касалась ануса. По мне словно ток пропускали. В этот момент я просто забывал не только про нее, но и про все на свете. Даже не помню как и когда это получилось но вдруг кроме ее нежных пальцев в своей дырочке я ощутил нечто настолько нежное и ласковое. Это был ее язык. Она притянула меня руками вниз так, что заставила присесть и тем самым еще шире раздвинуть ягодицы, в этот момент и вошла в меня своим языком. Это нельзя передать словами. Конечно это не было глубокое проникновение, но даже его хватило чтобы ноги у меня подкосились и я чуть ли не рухнул на нее уткнувшись своим носом в ее киску. Ничего не спрашивая и не рассуждая я просто стал ласкать ее своим языком и губами. От нее исходил убийственный аромат. Вся влажная и скользкая она буквально тянула меня как трясина в болоте. Я готов был утонуть в ней. Нежные и гладкие губки нежно ласкали мой нос и щеки когда я глубоко проникал в нее. Время как будто остановилось. Голова кружилась. Немного придя в себя я подумал что Марине наверное тяжело и привстал на руках. Она поняла это по-своему и как змея быстро перевернулась, уложила меня на спину на свое место и села не на лицо. Я видел ее киску и попку во всей своей красе. Я не только видео их, но и ласкал. Пока она сидела прямо я ласкал лишь ее киску. Потом она попросила меня высунуть язык как можно больше и когда я так и сделал она наклонилась к моему члену и буквально нанизалась влагалищем на него по самое не могу и почти сразу липкая, немного тягучая и чуть сладковатая жидкость стала заполнять мой рот и растекаться по лицу. Она же сосала мой член. И еще как сосала.
Затем мы хорошенько вымылись помогая друг другу. Уже когда я набросил халат и собирался в дом в баню вошла мама. Она была какая то озабоченная и уставшая. Никогда раньше я ее такой не видел.
Я просто кивнул головой и пошел в дом. На столе стоял ужин накрытый салфетками, но в доме никого не было. Судя по всему Наташка рванула к Катьке. Они за последнее время очень сдружились.
Читайте также: