webdonsk.ruКак сделать штрейхер
Добавил пользователь Владимир З. Обновлено: 09.09.2024
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Самый сок!
всё то интересное в сети, что попало в мои сети
Russia not Today, а 92 года назад
Юлиус Штрейхер был низким полным человеком, доподлинно неизвестно, когда он завёл себе квадратные усы — точь-в-точь как у брюнета в сапогах, приблизившего его к себе — но на самых ранних фотографиях жиденький прямоугольник под носом уже при нём. Штрейхер был поразительно мастерским оратором. Он широко расставлял ноги, выпрямлял спину, формировал самодовольную улыбку и мягко, сахарноватно вытекал на жёсткие и агрессивные интонации, дирижировал руками и хватал воздух кулаком, пристально смотрел и, сгибая руку в локте, закатывал глаза. Люди охотно верили.
Заслуживает внимания Штрейхер, однако, не этим.
Он был журналист.
Двадцатого апреля 1923 года, за девять месяцев до Пивного путча в Мюнхене, в Нюрнберге (какая ирония) выходит первый номер Дер Штюрмера. Это впоследствии газетка прославилась своим радикализмом, на первых же порах детище Штрейхера состояло из четырёх серых во всех смыслах листков с невнятным мямлящим содержанием. Первые несколько лет газета не привлекала никакого внимания. Было несколько исков с обвинениями Штрейхера в клевете, за которые его даже сажали на несколько месяцев, только и всего. В 1928 году Штрейхер был уволен из школы, что позволило ему полностью сосредоточиться на газете. К тому моменту Дер Штюрмер уже три года печатал карикатуры Филиппа Руппрехта, который впоследствии стал одним из самых заметных карикатуристов режима. Его рисунки сыграли, пожалуй, решающую роль в деле выплывания посредственной газеты на поверхность общественного внимания. Карикатуры и впрямь заслуживают антропологического интереса. В общем и целом это были многочисленные серии вариаций на тему того, как толстый низкий небритый еврей с гиперболизированно горбатым носом наживает капитал / портит кровь арийской девственнице / ворует немецких детей / устраивает заговор и всякое прочее в таком духе. Карикатуры были легко понимаемы, особенной иронией в ценном смысле этого слова там не пахло даже впритык, однако цель свою — воздействовать на man in the street — картиночки выполняли на отлично. А после прихода к власти брюнета в сапогах дела у Штрейхера с его газетой и вовсе пошли в гору.
Штрейхер известен ещё много чем. В партийном округе, закреплённом за ним, он любил ходить пешком с хлыстом в руке и публично избивать неугодных. Он вызывал к себе заключенных и изощренно над ними издевался, обязательным элементов при этом было присутствие публики. Он спал с замужними женщинами и шантажировал их мужей. Свою страсть к порнографии Штрейхер даже не скрывал. В 1938 он приказал разрушить две синагоги в Мюнхене и Айзенахе. Позже он оправдывался, что они не приглянулись ему исключительно архитектурно. После серии скандалов и клеветы на отдельных членов НСДАП Юлиус Штрейхер был отстранен от партийной деятельности, ему были запрещены публичные выступления, хотя руководство газетой и хорошие отношения с Гитлером он сохранил.
Шестнадцатого октября 1946 года в 2:12 ночи из-за черной железной двери в помещение с тремя деревянными конструкциями ввели маленького неопрятного человека в помятом костюме и голубой рубашке, застёгнутой на все пуговицы. С него сняли наручники и перевязали руки верёвкой за спиной.
В мае 1945-го Юлиус Штрейхер пообещал своему окружению покончить жизнь самоубийством, однако вместо этого женился на своей секретарше Адель Таппе.
Человек шел спокойно, но постоянно вертел головой. На входе он задержал взгляд на свидетелях, которых поставили в другом углу помещения.
Когда группа американских офицеров, возглавляемых евреем Генри Плиттом, двадцать третьего мая 1945-го поймала Штрейхера в Австрии, он клялся, что он художник, а зовут его Джозеф Сэйлер. Ему, конечно, не поверили.
Слева от входа стояла виселица №1, двое охранников медленно вели к ней человека в голубой рубашке. Он постоянно оглядывался, и чем ближе к деревянным ступеням, тем сильнее порывался что-то крикнуть.
Уже будучи пойманным, во время процесса Штрейхер жаловался на грубое обращение в камере. Мол, солдаты заставляли его раздеваться, прижигали сигаретами, плевали в рот, давали пить только воду из унитаза, принуждали целовать ноги служащих-афроамериканцев.
В ходе Нюрнбергского процесса, проходившего в главном городе округа, гауляйтером которого он являлся, Юлиус Штрейхер стал единственным человеком, обвинённым за пропагандистскую деятельность и подстрекательство к убийствам без фактического их осуществления им самим. В городе, где он основал свою газету, шестнадцатого октября 1946 года через чёрную железную дверь его завели в помещение с тремя деревянными конструкциями.
Сергей Бунтман - Всем добрый день! Мы собираемся… Все на суд собираются в 12 часов 10 минут по воскресеньям. Алексей Кузнецов, Сергей Бунтман.
Алексей Кузнецов - Добрый день!
С. Бунтман - Светлана Ростовцева здесь есть. Сегодня мы будем судить омерзительного человека. Вот вы из всех омерзительных, вот вы выбрали самого омерзительного. Мы предлагали вам пропагандистов нацизма. Ну, и конечно по сравнению с жалкими там Лордом Гав-Гав или какими-нибудь подрабатывающими там в газетах, в газетах русской освободительной армии, или что-нибудь в этом роде, конечно, такая фигура как Юлиус Штрайхер – это…
А. Кузнецов - Ну, в общем зацепиться не за что. Настолько человек…
С. Бунтман - Вот.
А. Кузнецов - … вот полноценный.
С. Бунтман - Вот хотел справедливые сомнения, которые в пользу обвиняемого были, вот, ну, никак не получилось.
А. Кузнецов - Хотя Вы знаете, я встретил, ну, в интернете можно встретить…
С. Бунтман - О, да!
А. Кузнецов - … все, что угодно. Я встретил некий материал с, ну, можно сказать, с апологетикой Штрайхера, где он подавался как рыцарь идеи, которой остался ей верен до конца.
С. Бунтман - Да.
А. Кузнецов - Вот с этой точки зрения – да.
С. Бунтман - Ну, рыцарь, не рыцарь, а вот идеи верен. Да.
А. Кузнецов - Да, вот к рыцарю вопросы. Но что верен до конца своей идеи этот человек остался, ну, вот этого, что называется, не прибавить, не убавить. Человек – выходец из очень бедной семьи. Ну, то есть как очень бедной? Они не были нищими, но действительно его отец, учитель начальной школы, содержал огромную семью. Сам Штрайхер был младшим сыном, девятым в семье. И понятно, что, в общем, небогато. Но так небогато жили очень многие немцы. И вот откуда в этом молодом человеке вот этот, ну, не обычный такой вот, скажем, бытовой антисемитизм присущий многим европейцам конца XIX – начала XX века, а совершенно какой-то звериный, такой вот зоологический, я не нашел никаких указаний. Там нет свидетельств в пользу того, что вот в семье он был таким.
С. Бунтман - Да, или его побил еврейский…
А. Кузнецов - Или его побил еврейский мальчик. Трудно сказать. Но в любом случае это был человек очень резкий, очень грубый, очень склонный к эпатажу. Вплоть до того, что когда он первый раз служил в армии, у него будет два, как говорят спортсмены, подхода к снаряду. Первый раз еще до 1-й мировой войны, вот его после года службы из армии выставили. И вроде бы даже, в одном месте я встретил упоминание о том, что выставили без права возврата, то есть чтобы вот никогда больше он не оказался в рядах вооруженных сил. Но когда началась 1-я мировая война и, так сказать, степень разборчивости стала значительно ниже, он оказался опять в рядах германской армии. Вроде хорошо воевал, судя по тому, что он поднялся из рядовых в младшие офицеры. Вполне возможно, что так же как для ефрейтора Гитлера, который тоже неплохо воевал по-своему, что для него вот поражение Германии в этой войне, стало таким вот своеобразным крушением всех надежд. И он один из создателей национал-социалистического, в данном случае я произношу это не так как было принято в Советском Союзе по понятным причинам.
С. Бунтман - Да, как-то надо завуалировать.
С. Бунтман - Стоит задуматься.
А. Кузнецов - … чешских нацистов Генлейн, тоже был.
С. Бунтман - …стоит задуматься. Да.
А. Кузнецов - Ну, вот я не знаю даже, что такого. Может быть, какая-то у плохого учителя чрезмерная страсть к дисциплине и желание видеть своих учеников, построенных рядами. То ли такая вот полуинтеллигентность, когда человек вроде книжек много прочитал, но зато немногие из них понял. Я не знаю в чем дело, но вот тем не менее, факт остается фактом. Штрейхер вылетел из профессии не за это. Он… Это была часть приговора вот по делу о мюнхенском путче. Ему как человеку, поднявшему, то есть участвовавшему в антигосударственном выступлении было запрещено преподавать. Вот. Но надо сказать, что даже вот на этом партийном посту карьера, значит, Штрейхера, она не очень, прямо скажем, сложилась. Не смотря на то, что он один из ветеранов движения. Не смотря на то, что он лично известен. И Гитлер его всячески прикрывал. Но вот карьеры он не сделал, хотя, казалось бы, имел для этого все данные. И единственное, на самом деле, в чем он проявился, зато проявился в полный, что называется, рост, – это, ну, скажем так, журналистика совершенно определенного плана. Да? Вот есть у нас довольно серьезные исследования вообще по пропагандистскому аппарату 3-го рейха, именно по печати нацистской. Вот даже в этой достаточно мутной области… Мутной с точки зрения содержимого. Вот тот листок, который издавал Штрайхер, он там в какие-то моменты он был формально главным редактором, в какие-то формально главными редакторами были другие люди. Но в любом случае он был…
С. Бунтман - Но это его листок…
С. Бунтман - Да, да.
А. Кузнецов - Да? И в прямом, и в переносном смысле. Значит, второе – это такая наиболее традиционная, наверное, для германских нацистов линия. Это еврей-торговец, который не дает жить честному немцу, который его обманывает, который его обирает, который выдавливает немецкого лавочника-конкурента с поляны и так далее. Ну, и третье – это идея мирового заговора, которая естественно сердцу каждого истинного патриота тоже близка. Дальше там уже вариации на тему, скажем, того, что большевистская революция, она тоже носит совершенно определенный характер. Да? Никому же не надо доказывать, что большевики наши враги. Так вот они часть всемирной…
С. Бунтман - Ну, конечно.
А. Кузнецов - … вот этой еврейской паутины. Интересно что на нюренбергском процессе Штрайхер, как бы его не называли рыцарем идеи, он будет пытаться выстроить своеобразную линию защиты. При этом он жутко будет, ну, об этом мы скажем, конечно, мешать своему адвокату. Но вот он будет тем не менее говорить, что не надо меня понимать буквально, я не призывал к физическому уничтожению еврейства. Да? Я говорил только о том, что надо вот от них Германию отчистить. Вот давайте их вышлем. Вот я, например… Там в 35-м, по-моему, году он выступил с оригинальной идеей выслать всех евреев на Мадагаскар.
С. Бунтман - Ну, Мадагаскар рассматривался как одна из…
С. Бунтман - Да.
С. Бунтман - Значит, на Мадагаскаре это не просто…
А. Кузнецов - Это не курорт.
С. Бунтман - … и нормально строить страну.
А. Кузнецов - Да, да. А это именно такая вот Кайенна, если хотите. Да? Вот. И вот этой линии он будет придерживаться, причем, так сказать, ни разу не дав себя заподозрить в какой-то слабине или малодушии. При чем у него периодически будут возникать, вот с этого мы начали, – да? – трения с высшими руководителями Рейха, за исключением может быть Гитлера, который, по-моему, ни разу никаких однозначно осуждающих слов в его адрес не произнес. Значит, у кого-то он вызывал, видимо, ну, что называется, такое вот эстетическое неприятие.
С. Бунтман - Да.
А. Кузнецов - При чем не антисемитизмом, конечно же, не антисемитизмом. Но вот, скажем, его терпеть не мог Борман и пытался даже его сковырнуть, потому что шурин Бормана был в судебной иерархии 3-го Рейха немаленький человек. Вот Борман пытался с этой стороны зайти. Что Бормана раздражало? Конечно не юдофобство. Дело в том, что Штрайхер при этом был еще патологически жаден. И в частности он, и это было хорошо известно, скупал имущество убитых или высланных из страны, или отправленных в концлагеря евреев. Казалось бы, если ты такой идейный, тебя от малейшей молекулы духа этого должно воротить. Нет, а ты вот на этой денежке сам наживаешься. Вот это конечно… А дело в том, что Борман, в общем, был человеком, которого волновала власть, а не богатство. Он в набивании собственных карманов не замечен. Да? Вот у него своих грехов достаточно, не будем ему приписывать лишнего. У кого-то он вызывал ненависть, потому что мешал. Вот например, он умудрился, еще до начала 2-й мировой войны, очень крупно поконфликтовать с Герингом. Немного-немало обвинил руководителя германской авиации, руководителя управления по четырехлетнему плану и прочее, и прочее, вообще наци номер 2, обвинил его в импотенции. Там действительно, значит, вовремя вот этого самого мюнхенского путча Геринг получил ранение, которое, ну, видимо, создавало для него определенные…
С. Бунтман - Да, была такая история.
А. Кузнецов - … медицинские проблемы.
С. Бунтман - Да, да.
С. Бунтман - Ну, да. Юлиус Штрайхер у нас под судом. Через 5 минут продолжим заседание.
А. Кузнецов - Обязательно почитаем.
С. Бунтман - Да. Мария, спасибо большое.
А. Кузнецов - Думаю, что…
С. Бунтман - Да, да. Это очень интересно. Здесь вопрос, как Геббельс относился к…
А. Кузнецов - Значит, Геббельс относился сложно. Видимо, он его не любил, в том числе и за вот это вот его, ну, слишком такую вот… Ведь Геббельс все-таки доктор философии, извините меня. Да?
С. Бунтман - Да, да.
А. Кузнецов - Сам-то он себя полагал большим, так сказать, художником, можно сказать. А тут вот это вот…
С. Бунтман - Ну, вот Геббельс… Вот можно смоделировать отношения. Ну, вот когда мы, благородные люди, вот действительно идеологи, когда мы издаем настоящие газеты серьезные. И вот так на потребу публики…
А. Кузнецов - Это компрометирует.
С. Бунтман - Да, вот снижает всю идею. Всю вот красоту и пафос национал-социализма превращать в какой-то вот пошлый и сальный анекдот. В общем, это многие были. И Гесс так относился.
А. Кузнецов - Вот Гесс относился к Штрахеру совершенно однозначно.
С. Бунтман - Он страшно…
А. Кузнецов - Абсолютно совершенно. Да, когда Гесс и Штрайхер пересекутся на нюренбергском процессе, Гесса будет просто, видимо, корежить каждый раз, когда вот Штрайхер оказывается рядом.
С. Бунтман - Да, что вот рядом. Да.
А. Кузнецов - Вот. Потому, что вот уж Гесс действительно, по крайней мере, строил из себя рыцаря идеи, там насколько был там вопрос сложный.
С. Бунтман - Аристократ…
С. Бунтман - Естественно.
С. Бунтман - За Геббельсом.
С. Бунтман - Как же он Фрейда будет читать?
А. Кузнецов - Конечно. Не имел права…
С. Бунтман - Или Юнга.
А. Кузнецов - … не владеть достаточно свободно немецким языком. Вот. А Гилберт, кстати, был евреем. И вот, значит…
С. Бунтман - Да, а Штрайхер все…
С. Бунтман - Да, да.
С. Бунтман - Да.
А. Кузнецов - Вот это человек, который, конечно…
А. Кузнецов - Конечно.
С. Бунтман - Речь Аденоида Хинкеля, когда он говорит о немецкой девушке и обо всех остальных. И когда он говорит о немцах и обо всех остальных. Это гениально Чаплин делает вот. Пересмотрите просто вот этот еще кусочек.
А. Кузнецов - Вот тут и Дмитрий, и Виталий спрашивают о его семейной жизни. Значит, он был женат дважды. Первая жена умерла. Второй раз он женился на молоденькой совсем девушке. Но он постоянно подчеркивал открыто как это свойственно людям вот такого сорта свою мужественность и многочисленными, так сказать, рассказами…
С. Бунтман - О победах.
А. Кузнецов - О победах, – да, – и так далее. То есть он и в этом был совершенно вот такой вот. Если некоторые руководители 3-го Рейха и в этом отношении были, ну, если не аскетами, то, скажем так, обычными людьми. Тот же Гесс. К Геббельсу это не относится. Он, как известно, пользовался тем, что под его надзором находилось учреждение культуры с богатым выбором. Да, особенно кино в этом смысле отличалось. В отличие от наших руководителей, которые предпочитали, как мы знаем, балет.
С. Бунтман - Да, балет. Ну, и вообще в целом Большой театр.
С. Бунтман - Да, да.
А. Кузнецов - Но она не фашистская, она такая вот реваншистская.
С. Бунтман - Да.
А. Кузнецов - Вот он был ее членом в свое время. То есть он вполне себе такой добропорядочный, с точки зрения нацистского режима, немец. Но перед ним, как перед опытным юристом, конечно, стояла задача чрезвычайно сложная еще и потому, что подсудимый совершенно не желал с ним ни координировать свои действия, ни как-то, так сказать, советоваться, ни выполнять какие-то его рекомендации. Поэтому доктор Маркс пошел по пути, ну, такому предсказуемому. Сначала он заявил ходатайство о проведении психиатрической экспертизы. Надо сказать, что большинство адвокатов этот прием даже не использовали, настолько было очевидно, что их подзащитные, в общем, в здравом уме. Но в случае со Штрайхером основание для экспертизы, прямо скажем, были. Экспертиза была проведена. Она предсказуемо, значит, заметила, что… Отметила, что подсудимый вменяем. После чего Маркс попытался вот представить выступление и лично Штрайхера, и его издание, как нечто не воспринимавшееся даже многими немцами как что-то серьезное.
С. Бунтман - Ну, маргинальное.
А. Кузнецов - Маргинал. Шут гороховый.
С. Бунтман - Да.
С. Бунтман - Да.
А. Кузнецов - Преувеличение. Собственно говоря, Штрайхер один из тех подсудимых, кому обвинения были предъявлены далеко не по полному списку обвинения. Да? Ему нельзя было инкриминировать военные преступления, поскольку он не был… Ну, он имел там какой-то чин в СС. Они все имели. Группенфюрер он, по-моему, был, но он никогда ни к каким военным и полицейским операциям непосредственного отношения не имел. Значит, в конечном итоге ему вменили 1-й и 4-й пункт. 1-й пункт – общий план или заговор с целью, значит, осуществления агрессивной войны как пропагандисту, который сыграл определенную в этом роль. Хотя, конечно, он не планировал операций. Хотя, конечно, его не подключали к принятию решений по поводу там начала или не начала. Да и во внешней политике он никакой фигурой не был. Ну, и последний пункт 4-й – это преступление против человечности. Он как идеолог подготовил вот то окончательное решение в первую очередь еврейского вопроса в тех формах, которые Нюрнберг впервые вскрыл. Да? И с этой точки зрения, хотя вроде как пунктов обвинения немного, но, видимо, в отношении Штрайхера судьи очень мало колебались. И он был приговорен к смертной казни. Он не пытался даже подавать прошение о помиловании. При…
С. Бунтман - Да нет, ему все понятно было.
С. Бунтман - Да, кстати, точно.
А. Кузнецов - … важно напомнить…
С. Бунтман - Очень точно.
А. Кузнецов - Очень точно.
С. Бунтман - Да, да.
С. Бунтман - Маргинал маргиналом, но вот то, что говорится там в пивной и то, что потом пишется в газете, то же самое, это… Да мы в наше время это видим…
А. Кузнецов - Конечно.
С. Бунтман - … то, что говорится в пивной и в подворотне, на кухне и по пьяни, то становится и языком официальным.
А. Кузнецов - Заявлением МИДа, например.
С. Бунтман - Например, да. Например. Вот или Следственного комитета.
А. Кузнецов - Или Следственного комитета.
С. Бунтман - Да. И вот мы видим, как это разъедает. Обратное действие всего. Ну, все. Мы со счастьем попрощаемся со Штрайхером.
А. Кузнецов - Да, потому что не всякий маньяк вызывает, я имею в виду, убийца, вызывает такие чувства. Маньяк – все-таки человек, безусловно, больной и тут что ж сделаешь.
С. Бунтман - Да, там невнимательный врач не досмотрел.
А. Кузнецов - А этот, по-своему, здоровый.
А. Кузнецов - Вы знаете, да, я хочу сказать, что это не коим образом не будет рассказ о каких-то ужасах. Это не… Станислав Кроненберг не садист и не маньяк. Это дело будет чрезвычайно интересно тем, для кого сейчас важная, извините, повторяюсь тема, ювенальная юстиция. Это вопрос о том, насколько государство может и должно вмешиваться в семейные вопросы, связанные с воспитанием детей.
А. Кузнецов - Да, мы пару раз предлагали суд над адмиралом Рожественским. Сдача небогатовской эскадры – это немножко другой вопрос. да? Рожественский тяжело раненым попал к японцам. Небогатов ранен не был. Он по сути от Рожественского принял команду. И вот сдача нескольких кораблей, оставшихся под его командованием на следующий день…
С. Бунтман - Да, да.
А. Кузнецов - … вот это, так сказать, вот.
С. Бунтман - Да. Это очень важно, потому что было несколько таких дел. И даже я бы сказал, не один десяток таких дел был среди офицеров. И там была сдача в плен, пожалуй, впервые стала рассматриваться вот именно с такой точки зрения.
С. Бунтман - Ну, да.
А. Кузнецов - Вопрос XX века, надо сказать.
А. Кузнецов - Ну, не первая уже у нас передача, если выберете, будет.
С. Бунтман - И не первая, да. Так что у нас по каждой тематике у нас набирается ряд процессов уже. Так что голосуйте. Все должно быть уже на сайте.
А. Кузнецов - Да, так и есть.
С. Бунтман - Должно голосование идти. Мы с вами прощаемся уже до следующего месяца, уже в июле 3-го числа будет у нас передача.
С 1925 Julius Streicher был НСДАП гауляйтер из Средней Франконии (позже переименован в Гау Франкония ).
Штрейхер был в числе 24 обвиняемых в суде над главными военными преступниками перед Международным военным трибуналом в Нюрнберге, а в 1946 году за преступления против человечности на поезде были осуждены и казнены.
Оглавление
Жизнь
До 1933 г.
Штрайхер был одним из девяти детей учителя начальной школы Фридриха Штрейхера и его жены Анны (урожденной Вайс). После восьми классов начальной школы он также получил образование учителя начальной школы. В этой профессии он работал с 1904 года до увольнения в 1923 году. Как учитель, он уже привлекал внимание своей вспыльчивостью и диктаторским поведением, по словам бывшего студента, а затем члена СДПГ - Рейхстага и Бундестага Йозефа Фельдера . В 1909 году Штрейхер был переведен в Нюрнберг, где в 1913 году женился на дочери пекаря и пивовара из Бамберга, Кунигунде Рот. От нее у него было два сына, Лотар (* 1915) и Эльмар (* 1918). Кунигунде Штрайхер умер в 1943 году. В мае 1945 года он женился на Адель Таппе, которая была его секретарем с мая 1940 года.
Во время Первой мировой войны он служил в 6-м Баварском резервном пехотном полку. Он был адъютантом в горно-пулеметной дивизии и всего рядовым, с 1917 года лейтенантом запаса в велосипедных войсках , где был предупрежден за недисциплинированность.
время национал-социализма
Мужчины стоят перед витриной антисемитской ненавистной газеты Der St?rmer . (Gaubildarchiv Worms 1935)
Речь Штрейхера, во время которой он отдал приказ снести главную синагогу в Нюрнберге , 10 августа 1938 г.
Во времена нацизма Штрайхер дал свое название улицам, которые были переименованы после окончания Второй мировой войны (например, в Фюрт и Вассертрюдинген ), и был почетным гражданином нескольких франконских общин (например, Нойштадт-ан-дер-Айш , Эрланген и Швабах ).
После капитуляции Германии
Оглядываясь назад, военный юрист и историк Телфорд Тейлор , работавший в прокуратуре Нюрнберга, назвал смертный приговор Штрайхеру поспешным и плохо продуманным. В частности, то, что он считал небрежностью, с которой члены Трибунала доставили его на виселицу, было в основном непростительным. Осуждение было направлено на то, чтобы показать пример против всемирно известного сторонника расовой ненависти.
Главная > Документы > Приговор Нюрнбергского трибунала. Полный текст > Юлиус Штрейхер. Приговор Нюрнбергского трибунала.
Юлиус Штрейхер. Приговор Нюрнбергского трибунала.
ШТРЕЙХЕР
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ МИРА
Штрейхер был убежденным нацистом и поддерживал основной политический курс Гитлера. Нет доказательств, которые бы указывали на то, что он когда-либо принадлежал к близкому кругу советников Гитлера; за время своей деятельности он никогда не был тесно связан с разработкой программы, которая привела к войне. Так, например, он никогда не присутствовал ни на одном из важнейших совещаний, во время которых Гитлер излагал свои решения подчиненным ему руководителям. Хотя он и являлся гаулейтером, нет никаких доказательств, которые свидетельствовали бы о его осведомленности об этой программе. По мнению Трибунала, доказательства не устанавливают его причастности к заговору или общему плану для ведения агрессивной войны, как этот заговор ранее был определен в данном приговоре.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ
Штрейхер руководил бойкотом евреев 1 апреля 1933 г. Он выступал за нюрнбергские декреты в 1935 году. Он несет ответственность за разрушение синагоги в Нюрнберге 10 августа 1938 г. Он открыто выступал 10 ноября с поддержкой еврейских погромов, которые происходили в то время.
В свете доказательств, представленных Трибуналу, Штрейхеру бесполезно утверждать, что разрешение еврейского вопроса, за которое он стоял, строго ограничивалось классификацией евреев как чуждого элемента, и принятием дискриминирующих законов, таких, как нюрнбергские, по мере возможности дополняемых международным соглашением о создании в какой-то части света еврейского государства, куда должны были эмигрировать все евреи.
Подстрекательство Штрейхера к убийству и уничтожению в то время, когда евреи на Востоке умерщвлялись самым ужасным образом, несомненно, является преследованием по политическим и расовым мотивам в связи с совершением военных преступлений, как они определены Уставом, и является, таким образом, преступлением против человечности.
Заключение
Трибунал признает, что Штрейхер не виновен по разделу первому, но что он виновен по разделу четвертому Обвинительного заключения.
Печатается по: Сборник материалов Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками в двух томах, под редакцией К.П.Горшенина (главный редактор), Р.А.Руденко, И.Т.Никитченко, Государственное издательство Юридической литературы, М., 1954. Т. 2. С. 1067 – 1070.
Международный военный трибунал приговорил Юлиуса Штрейхера к смертной казни через повешение.
Юлиус Штрейхер, гауляйтер Франконии. 1935 г.
Последнее слово подсудимого произносит Юлиус Штрейхер. 31 августа 1946 г.
Читайте также: